По данным на 30 мая 2022 года в Донбассе погибло 117 детей. А сколько осталось калеками? Сколько из них никогда не смогут спокойно реагировать на праздничный фейерверк и пролетающий в небе самолет? Дети войны - звучит как приговор, как ноша, которую придется нести сквозь годы.
Полную версию проекта Ксении Лебедевой "Это другое" смотрите здесь
Воспоминания женщины о самом страшном дне в ее жизни приводят в шок: "Увидела кусочек тела Артема, засыпанного, попыталась его откапать. Скинула балку у себя с головы, встать не могу, не могу понять, почему. Посмотрела - а там оторвана нога. Артем был на диване рядом со мной, я потянулась, пытаясь его откапать. Видела, что он дышит".
"Обвиняла я Украину, только их, потому что бьют мирное население, детей. Обвиняю до сих пор за все случившееся с каждым человеком. За всех убитых детей и испорченные жизни", - позже скажет женщина.
Я очнулся в больнице, подумал: я жив или нет? Рядом со мной лежали датчики, на руке катетер. В верхней части лба я не чувствовал ничего. Посмотрел в зеркало - шрамы, шрамы.
Это страшные воспоминания семьи, которая случайно оказалась в своем доме, который "случайно" обстреляли ВСУ. Мать и один из ее детей - калеки, младший сын и брат погибли.
"Где-то дней через восемь после его гибели он мне приснился. Он уходил по той улице, где все случилось. Уходит с незнакомой мне девочкой, она держала его за руку, попрощался со мной, улыбнулся и ушел. Больше он мне не снился", - рассказала женщина, еле сдерживая слезы.
Другие материалы по теме:
История действующего президента Латвии открывает глаза на войну с памятниками воинам-освободителями в этой стране
США пугают, что Россия может начать ядерную войну против Украины. А не по себе ли судят?
Почему Тихановская забыла про людей, которые вели ее к власти, на что обижены "невероятные" и как вербуют белорусов в Польше
Как беглые зарабатывают деньги на военной операции в Украине
Жив ли нацизм на Западе, как скрывались преступления Второй мировой и что такое "крысиные тропы" - об этом в проекте "Это другое"
По данным на 30 мая 2022 года в Донбассе погибло 117 детей. А сколько осталось калеками? Сколько из них никогда не смогут спокойно реагировать на праздничный фейерверк и пролетающий в небе самолет? Дети войны - звучит как приговор, как ноша, которую придется нести сквозь годы.
Полную версию проекта Ксении Лебедевой "Это другое" смотрите здесь
Воспоминания женщины о самом страшном дне в ее жизни приводят в шок: "Увидела кусочек тела Артема, засыпанного, попыталась его откапать. Скинула балку у себя с головы, встать не могу, не могу понять, почему. Посмотрела - а там оторвана нога. Артем был на диване рядом со мной, я потянулась, пытаясь его откапать. Видела, что он дышит".
"Обвиняла я Украину, только их, потому что бьют мирное население, детей. Обвиняю до сих пор за все случившееся с каждым человеком. За всех убитых детей и испорченные жизни", - позже скажет женщина.
Я очнулся в больнице, подумал: я жив или нет? Рядом со мной лежали датчики, на руке катетер. В верхней части лба я не чувствовал ничего. Посмотрел в зеркало - шрамы, шрамы.
Это страшные воспоминания семьи, которая случайно оказалась в своем доме, который "случайно" обстреляли ВСУ. Мать и один из ее детей - калеки, младший сын и брат погибли.
"Где-то дней через восемь после его гибели он мне приснился. Он уходил по той улице, где все случилось. Уходит с незнакомой мне девочкой, она держала его за руку, попрощался со мной, улыбнулся и ушел. Больше он мне не снился", - рассказала женщина, еле сдерживая слезы.
Другие материалы по теме:
