А теперь к Хельсинкскому процессу, о перезагрузке которого говорил наш Президент. Впервые эту идею Александр Лукашенко озвучил в ноябре 2016 года, встречаясь в Минске с комитетом по политике и безопасности ЕС. Суть в том, чтобы на минской площадке урегулировать отношения между Востоком и Западом, положить начало процессу осмысления новых правил международных отношений, основанных на многополярности и уважении интересов друг друга. Как это было 40 лет назад.
70-е годы прошлого века с подачи тогдашней прессы вошли в историю как «разрядка международной напряженности». Две системы - коммунистическая и капиталистическая - притерлись друг к другу. США и СССР достигли ядерного паритета, и фактор гарантированного взаимного уничтожения отбивал охоту меряться мускулами. Разве что на хоккейном льду суперсерии СССР - Канада. Карибский кризис, когда планета была на волосок от ядерного апокалипсиса, сделал стороны договороспособнее. В Советский Союз впервые после Второй мировой прибыл президент Никсон, побывав у нас в Хатыни, а Генеральный секретарь Брежнев совершил визит в США. Плюс сговорчивости Западу добавила проигранная американцами война во Вьетнаме, а также энергетическая блокада, устроенная странами ОПЕК.
На этом фоне в 1973-м стартовало международное совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. По его результатам в 1975 году в Хельсинки 35 стран (в том числе СССР, США и Канада) подписали заключительный акт - так называемые Хельсинкские соглашения. Они стали фундаментом для архитектуры безопасности на европейском континенте на многие годы вперед.
У Хельсинкских соглашений есть три главных измерения или, как их называют, три корзины: безопасность, экономика, права человека. При этом все три корзины рассматривались во взаимозависимости, как нечто неделимое.
Корзина первая. Безопасность. В ее основе - три принципа: неприкосновенность границ, территориальная целостность, невмешательство во внутренние дела. Худо-бедно, с эксцессами, но статус-кво поддерживали лет 15. А с развалом СССР стала разваливаться первая корзина с нерушимостью послевоенных границ, территориальной целостностью и невмешательством. Если исчезновение с политической карты Европы ГДР и Чехословакии еще можно объяснить волей народа и исторической неизбежностью, то пример Югославии иначе как разбоем среди бела дня не назовешь. Сначала развязали войну, разбомбили и расчленили СФРЮ. Потом новые бомбардировки Югославии НАТО. А кульминация - это интервенция и отделение Косово. Именно здесь первая корзина.
Во второй корзине - это та, что про экономику - декларации тоже далеки от реальности. На словах - свободный рынок, на деле - железный занавес в виде запретительных пошлин, квот и стандартов. И экономические санкции. Теперь это излюбленный инструмент сведения счетов с конкурентами.
Тем более что повод для экономических санкций всегда удобно находить в третьей корзине, гуманитарной. В ней прописаны очень важные вещи обязательств по правам и свободам человека. В том числе свободы передвижения, контактов, информации, культуры, право на труд, право на образование, медицину. Но в отсутствие двух других корзин эту вывернули так, словно главные вопросы бытия - это маршировать с радужными флагами или взять палки и громить правительственные здания. Именно из этой корзины сыпались на головы простых людей резолюции, требования, ультиматумы. И бомбы. Там же черпали вдохновение для "арабской весны" и для "цветных" революций на просторах бывшего СССР. В итоге третья корзина треснула, и оттуда хлынул поток мигрантов, а в самой Европе снова началась война.
И речь не только о правилах по линии БДИПЧ. Очевидно, «Хельсинки» требуют перезагрузки. Прежняя архитектура безопасности, созданная еще при двухполярном мире, или не работает, или работает очень плохо. Мир стал другим. Появились новые центры силы - такие, как Китай. Возникли новые угрозы - глобальный терроризм и кибертерроризм. На эти вызовы надо искать ответы. Сообща. Тем более что ОБСЕ - это организация, где на первом месте стоит слово «безопасность».
А теперь к Хельсинкскому процессу, о перезагрузке которого говорил наш Президент. Впервые эту идею Александр Лукашенко озвучил в ноябре 2016 года, встречаясь в Минске с комитетом по политике и безопасности ЕС. Суть в том, чтобы на минской площадке урегулировать отношения между Востоком и Западом, положить начало процессу осмысления новых правил международных отношений, основанных на многополярности и уважении интересов друг друга. Как это было 40 лет назад.
70-е годы прошлого века с подачи тогдашней прессы вошли в историю как «разрядка международной напряженности». Две системы - коммунистическая и капиталистическая - притерлись друг к другу. США и СССР достигли ядерного паритета, и фактор гарантированного взаимного уничтожения отбивал охоту меряться мускулами. Разве что на хоккейном льду суперсерии СССР - Канада. Карибский кризис, когда планета была на волосок от ядерного апокалипсиса, сделал стороны договороспособнее. В Советский Союз впервые после Второй мировой прибыл президент Никсон, побывав у нас в Хатыни, а Генеральный секретарь Брежнев совершил визит в США. Плюс сговорчивости Западу добавила проигранная американцами война во Вьетнаме, а также энергетическая блокада, устроенная странами ОПЕК.
На этом фоне в 1973-м стартовало международное совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. По его результатам в 1975 году в Хельсинки 35 стран (в том числе СССР, США и Канада) подписали заключительный акт - так называемые Хельсинкские соглашения. Они стали фундаментом для архитектуры безопасности на европейском континенте на многие годы вперед.
У Хельсинкских соглашений есть три главных измерения или, как их называют, три корзины: безопасность, экономика, права человека. При этом все три корзины рассматривались во взаимозависимости, как нечто неделимое.
Корзина первая. Безопасность. В ее основе - три принципа: неприкосновенность границ, территориальная целостность, невмешательство во внутренние дела. Худо-бедно, с эксцессами, но статус-кво поддерживали лет 15. А с развалом СССР стала разваливаться первая корзина с нерушимостью послевоенных границ, территориальной целостностью и невмешательством. Если исчезновение с политической карты Европы ГДР и Чехословакии еще можно объяснить волей народа и исторической неизбежностью, то пример Югославии иначе как разбоем среди бела дня не назовешь. Сначала развязали войну, разбомбили и расчленили СФРЮ. Потом новые бомбардировки Югославии НАТО. А кульминация - это интервенция и отделение Косово. Именно здесь первая корзина.
Во второй корзине - это та, что про экономику - декларации тоже далеки от реальности. На словах - свободный рынок, на деле - железный занавес в виде запретительных пошлин, квот и стандартов. И экономические санкции. Теперь это излюбленный инструмент сведения счетов с конкурентами.
Тем более что повод для экономических санкций всегда удобно находить в третьей корзине, гуманитарной. В ней прописаны очень важные вещи обязательств по правам и свободам человека. В том числе свободы передвижения, контактов, информации, культуры, право на труд, право на образование, медицину. Но в отсутствие двух других корзин эту вывернули так, словно главные вопросы бытия - это маршировать с радужными флагами или взять палки и громить правительственные здания. Именно из этой корзины сыпались на головы простых людей резолюции, требования, ультиматумы. И бомбы. Там же черпали вдохновение для "арабской весны" и для "цветных" революций на просторах бывшего СССР. В итоге третья корзина треснула, и оттуда хлынул поток мигрантов, а в самой Европе снова началась война.
И речь не только о правилах по линии БДИПЧ. Очевидно, «Хельсинки» требуют перезагрузки. Прежняя архитектура безопасности, созданная еще при двухполярном мире, или не работает, или работает очень плохо. Мир стал другим. Появились новые центры силы - такие, как Китай. Возникли новые угрозы - глобальный терроризм и кибертерроризм. На эти вызовы надо искать ответы. Сообща. Тем более что ОБСЕ - это организация, где на первом месте стоит слово «безопасность».
