Александр Винчевский: Что касается большого подорлика, то этот вид открыт в Беларуси лет 25 назад. Сейчас порядка 120-150 пар живет в Беларуси. К сожалению, численность падает. Многие пары оставили свои места обитания. У нас не хватает ресурсов все места обитания взять под охрану. Когда 3 года назад мы стали проводить акцию "Выратуй арляня", посвященную именно подорлику (люди давали пожертвования, мы снаряжали экспедицию), и стали проверять гнезда, которые отданы под охрану, то оказалось что многие места обитания подорлика просто вырублены, некоторые не взяты под охрану (была придумана куча отговорок, почему). Получается, что нужно было мало того что взять под охрану все эти гнезда, еще и регулярно проверять, что они целы, что им не угрожают никакие вырубки, потому что эти орлы очень боятся беспокойства человека. Это такой настоящий болотный орел, он живет в заболоченных лесах (человеку там даже нечего делать), и если под гнездом его кто-то пройдет, то птица может бросить кладку. У него итак максимум один птенец в год вылетает, а тут и его нет. Плюс гибнут подорлики в миграциях, на зимовке. В Ливане стреляют просто тысячами орлов. К сожалению, ничего местное правительство не может с этим поделать. Наша задача - сохранить болота, где они живут, чтобы там дорог не строили, или строили так, чтобы они не мешали птицам, чтобы осушения не было, чтобы наоборот восстановить уровень воды. Вот это подход с подорликом.
С вертлявой камышовкой ситуация немного другая. Она тоже живет на болотах, но любит большие осоковые болота. В Беларуси, к сожалению, 90% таких болот было осушено в 70-е годы, когда была массовая мелиорация. Если бы не было той компании, то птица даже бы в Красную книгу не попала. Сейчас ее численность - 15 000 пар. Это меньше, чем воробьев в Минске. И это глобальная численность. Примерно, половина всех птиц живет в Беларуси, вторая половина - в Польше, Украине и Литве. Все. Осталось 4 страны в мире, где камышевку еще можно встретить. Еще 10 лет назад она гнездилась в Германии, Венгрии, России, Латвии, сейчас - исчезла.
И все птицы осенью летят в Западную Африку, а потом назад, их очень много гибнет на путях миграции. В Африке свои проблемы, там засухи бывают. Проблема еще в том, что все болота, где живет вертлявая камышовка (Званец, Споровское, Дикое в Беловежской пуще), затронуты мелиорацией, подсушены и зарастают тростником, ивняком, а этой птице желательна чистая осока. И сейчас реализуются совместные проекты ЕС, ПРООН, техники много закуплено, и "Ахова птушак Бацькаушчыны" тоже закупала технику, чтобы косить болота, убирать ивняк, тростник. Но площади настолько гигантские, что нам надо этой техники раз в десять больше, чем есть. Это бы помогло остановить падение численности. Например, в Польше, на Бебжанских болотах, где крупные местообитания вертлявой камышовки и куда тоже многие иностранцы ездят на нее смотреть, там порядка 30 ратраков ездят и косят болота, а у нас на всю Беларусь только один ратрак.
Но мы руки не опускаем, стремимся эти виды спасти, потому что на нас - такая глобальная ответственность перед всем миром, спасти этот вид, потому что он такой белорусский, символичный, наш вид. И кстати, нашу вертлявую камышовку открыли в 1995 году. Это очень интересная история. Если вы возьмете, например, Красную книгу 1993 года, то прочитаете, что за 100 лет 3 или 4 раза видели вертлявую камышовку в Беларуси. А в 1995 году приехали немецкие орнитологи и объяснили, как ее искать. Тогда уже вместе с ними специалистами нашли несколько крупных популяций. Оказалось, что наши орнитологи просто пропускали ее, потому что считают, в основном, птиц рано утром, когда максимальная голосовая активность, а вертлявая камышовка поет вечерами. И вот таким образом упускали ее, а она коричневенькая, похожа на другие виды.
