Я не знаю. Честно говоря, я быстро проскочила детство, меня все так оберегали от всяких болезней и от всего, я рано научилась читать, в библиотеку пошла еще до школы и литературу для старших классов я осилила уже в классе четвертом-пятом. Я всегда была очень правильная, и ребенок во мне был такой зажатый. И родителям (может, потому что я так тяжело далась да и мама у меня строгая была) меня нужно было, как первомайский транспарант нести. Наверное, ребенок у меня очень быстро повзрослел, и я, например, никогда не смогу писать книги для детей, потому что я сама повзрослела очень быстро. Я очень мало помню это свое состояние, а с теми же детьми нужно быть на одной волне и нужно быть даже больше ребенком, чем взрослым. Но, вспоминая ту маленькую девочку или девочку-мечтательницу, которая читала, собирала стихи, пыталась в детстве что-то сама рифмовать, далеко в небо смотрела, конечно, она мечтала о принце, как и все девочки. Поначалу да, а потом становилась самостоятельной – жизнь меняется. думала: я сама найду этого принца и вообще, если он на белом коне, и я буду на белом коне. Сказка меняется, как и насколько мы взрослеем. Наверное, все-таки этот ребенок мечтал о большой, светлой и чистой любви.
Ведущая: И она была и есть.
Н. Батракова: Да. Это просто великое счастье, редчайшее счастье – любовь. У меня иногда спрашивают, как вернуть, я говорю: "Сохраните! Просто изо всех сил пытайтесь это чувство сохранить". Потому что оно никем не управляемое, оно приходит неизвестно откуда и может точно так же уйти. Это нужно беречь.
