Я. Апанасевіч: Мне падаецца, усё, што тычыцца выхаду з-за стала і Інтэрнэта, становіцца менш цікавым. Чалавек усё роўна больш выходзіць у Інтэрнэт, тут справа не толькі ў рэканструкцыі. Справа ў тым, што людзі сталі менш займацца, напрыклад, турызмам часткова. Тут справа не толькі ў рэканструкцыі. Клубаў даволі шмат, моладзь зацікаўлена. Можа, нейкая паменшаная колькасць і ёсць, але..
А. Рак: Если смотреть глобально, то интерес не только зрителей, но и участников к реконструкторским процессам последнее время падает. Этому есть объективные причины: развиваются различные онлайн-движения. Сейчас идет глобальное разделение. В основном в реконструкции остались люди, которые пришли лет 10-15 назад. Новых очень мало. Те, кто пришел 10-15 лет назад, привлекают своим авторитетом, но этот поток сейчас немного сократился. Разделение глобальной реконструкции сейчас идет на 2 течения. Living-history развивается в направлении полной, детальной реконструкции костюмов, доспехов в строгом соответствии с источниками. Это достаточно закрытые организации, которые не работают на зрителя, аудиторию. Они проводят все для себя. Второе направление - немножко уход в спорт, это спортивное фехтование. Сейчас очень популярно это движение. Оно как раз и привлекает больше новых участников. Там уровень реконструкции немного проще, есть ряд моментов, на которые закрываются глаза. Туда приходят профессиональные спортсмены, в прошлом борцы, т.д., для которых цель - получение призовых мест на чемпионатах, которые проводятся по историческому фехтованию. То, что мы делаем на своих фестивалях, это суперзадача - объединить эти расходящиеся в разные стороны течения, сделать интересное мероприятие и с точки зрения реконструкции живой истории, и с точки зрения каких-то боевых моментов.
Ведущая: Насколько я знаю, мероприятие довольно зрелищное, ведущие оглашают, что сейчас происходит, комментируют, чтобы люди понимали действо.
А. Рак: Одна из целей этих мероприятий - просветительская, образовательная, чтобы можно было своими глазами увидеть эту эпоху, потрогать ее.
Я. Апанасевіч: Гэта самае галоўнае, гэтым мы адрозніваемся ад музеяў, таму што ўсё, што ёсць, ты можаш паглядзець, памацаць, зайсці ў лагер, апрануць, пакаштаваць. Гэта заўсёды лепей.
А. Рак: Реконструкторское движение - это движение, которое изучает реальные пласты истории.
Я. Апанасевіч: Гэта можна сказаць так: ёсць кніжка па гісторыі, ёсць кніжка - фантастыка пра рыцараў. Ролевы рух больш фантазійны, яны не так прытрымліваюцца дакладнасці наконт касцюмаў, ім не цікава, які строй, з якой эпохі. Для іх самае цікавае - нейкі знешні выгляд. Вось я рыцар. У мяне можа быць меч 13 стагоддзя, шлем 15 стагоддзя, боты 17-га.
А. Рак: Ролевое движение - это в первую очередь игра. Они играют в выбранные роли в рамках каких-то целей. У нас, у тех, кто занимается военно-исторической реконструкцией, роль на уровне подкорки. В ролевом движении можно заниматься фантазийной реконструкцией, альтернативой реальности, которая могла иметь место.
Я. Апанасевіч: Гэта проста розныя рэчы. Рэканструкцыя - гэта адно, ролевыя гульні - другое. Ёсць шмат прыкладаў, калі людзі з ролевых пераходзяць у рэканструкцыю. Наадварот - менш.
А Рак: Если проходит ролевая игра по "Игре престолов" по фильму, то реконструкторы некоторые могут в ней участвовать. Близкое направление, все равно идет взаимодействие.
Я. Апанасевіч: Удзельнікаў рэканструкцыі можна сустрэць на ролевай гульні ў сваім строі, а ролевых сярод удзельнікаў нашых фестываляў ты не сустрэнеш, бо допускі на іх больш жорсткія.
