Все они опасаются: скоро придется жить на руинах.
Все они опасаются: скоро придется жить на руинах. Фундамент рушится, стены гниют, но постройку до сих пор не признали аварийной. В свое время жильцам не удалось приватизировать квартиры, и теперь они стали заложниками ситуации. Почему семьи, где есть дети, не живут, а выживают в собственном доме - узнала Александра Штемплевская.
Многолетняя борьба за тепло и уют уже чем-то напоминает вековую историю самого дома. Бывшую панскую постройку теперь не иначе как бараком назвать нельзя. С виду. А вот по документам - жить можно. До состояния аварийного дому не хватает всего три процента. Но эти три процента превратили жизнь семей в стопроцентный кошмар.
Вечно сырые стены пугают даже не эстетически. Электроприборы стараются включать как можно реже - вдруг проводка отсырела? От влажности в доме постоянно ломается техника. Сырая мартовская погода подкралась к дому непростительно близко - теперь до улицы, в прямом смысле, рукой подать.
Топить печь пожарные запретили еще три года назад. Но даже в натопленном доме температура не подымается выше 15 градусов.
Соседняя комната и вовсе побила своеобразный антирекорд. Столбик термометра здесь застыл на отметке 10, и это в плюсовую температуру. Поэтому Владик не в пример ровесникам в школу ходить любит - там тепло. Теплее, чем дома. Если ребенок спасается перчатками, то дедушка, можно сказать, зимует на кровати. Он помнит, как в свое время молодым это жилье как временное предоставили от птицефабрики. Пару лет назад фабрика обязалась сделать в доме капитальный ремонт. На это время жильцы должны были переселиться в квартиры маневренного фонда ЖКХ. Вот только условия там оказались не лучше. На семьи даже подали в суд за отказ переезжать. Надо отметить, что суд принял сторону жильцов. Тогда в райисполкоме предложили другой вариант.
Идти работать в колхоз, чтобы на время переехать в другую квартиру, для пенсионерки Татьяны теперь тяжело уже физически. А недавно стало известно, что фабрика, за которой числился дом, ликвидируется.
В чьих руках теперь окажется дом, а вместе с ним и судьбы жильцов, пока неизвестно. Бюрократические формальности загнали ситуацию в очередной тупик.
С этой мечтой они засыпают каждый вечер, но каждое утро все так же просыпаются от холода.
